Глубочица: сожженные заживо. Боль без срока давности

На рабочем столе лежат протоколы допроса местных жителей деревни Глубочица от 10 мая 1944 года, в которых содержатся факты о зверствах, происходивших в деревне в период отступления немецких войск в октябре-ноябре 1943-го с территории Чечерского района. Что пережили эти люди? Нам, их потомкам, остается лишь догадываться и помнить, чтобы делать правильные выводы.

Итог нацистской политики геноцида оставил на карте Беларуси выжженные земли вместо 9 200 сел и деревень, из них – более 5 тысяч вместе со всем населением или его частью. В их числе и жители небольшой деревеньки Глубочица нынешнего Оторского сельского Совета.

Но, как говорится, все по порядку. Во время той катастрофы, которую принесли нашей земле нацисты 22 июня 1941 года, Глубочица была центром сельского Совета. К слову, история деревни уходит вглубь столетий. Обнаруженные археологами могильники (75 насыпей в 1 км на юг от деревни и 30 насыпей в 1,5 км на юг от деревни в урочище Школьная линия) свидетельствуют о заселении этих мест с давних времен. А вот впервые согласно письменным источникам деревня известна с начала XV века. В 1493 году обозначена как селение в Минском воеводстве Великого княжества Литовского. В 1704 году 2 дыма, в 1726-м 5 дымов в Оторском войтовстве Чечерского староства. Уже в 1858 году здесь проживало 133 человека, был магазин и церковноприходская школа. Дела у местных жителей шли хорошо, деревня постоянно расширялась и принадлежала местному сельскохозяйственному товариществу. Поэтому в 1909 году было 61 хозяйство и проживало 438 жителей. С 1910 года действовало народное училище. Во время немецкой оккупации правобережья Сожа в 1918 году в деревне был создан Новочечерский краевой Совет крестьянских и солдатских депутатов. 8 декабря 1926 года поселок стал центром сельсовета Чечерского района. Согласно переписи 1926 года здесь проживало 274 жителя. В 1933 году был организован колхоз «Май».

Не знали, не ведали люди той страшной участи, которую для них подготовила судьба и какая им отведена роль в страшных военных событиях. В начале октября 1943 года немецкие войска начали отступать под ударами частей Красной Армии.

И по сей день кровоточит незаживающая рана событий 1943-го, когда ранним субботним утром в середине ноября при отступлении враг сжег заживо 28 местных жителей.

В рассекреченных материалах о злодеяниях фашистских захватчиков с 23 ноября 1943 года по 22 мая 1944 года в Чечерском районе государственного архива Гомельской области имеются показания двух очевидцев, местных жителей Николая Новикова и Петра Чвырова. Николай рассказывал, что в середине ноября 1943 года все население деревни Глубочица было эвакуировано, а некоторые все же остались, не захотели уезжать. В тот злополучный день 15- летний парень успел спрятаться в бане и слышал, как на краю деревни стреляли. Потом он заметил 10 солдат в немецкой форме, которые ходили по домам и отыскивали людей. И если кто-то оказывался там – расстреливали на месте. Люди прятались, где могли. Кто-то в огороде, кто-то в других укрытиях. Всего немцы позже нашли 28 человек, в основном стариков и детей, собрали в 5 домах, закрыли и подожгли. В этом пожарище оказалась и мать Николая Новикова, Мария. Женщине было 42 года.

Петр Савельевич Чвыров потерял в страшном пожарище 3 детей и жену Марину. Из его рассказов известно, что 10 немецких солдат прибыло в деревню рано утром. Они обыскивали все дома и места, где могли прятаться люди. Всего они нашли 28 человек, которых заперли в 5 домах и подожгли. Дома наглухо закрывали, чтобы никто не мог сбежать, кого-то расстреливали на месте. Вся эта страшная картина происходила на глазах Петра Савельевича, который успел спрятаться в окопе.

Марина Чвырова, 52 года, и ее 3 детей, Екатерина Дорофеева, 45 лет, с престарелой матерью, Мария Новикова, 42 года, Павел Трофимов, Анна Дорофеева и ее 4 детей – вот малая часть имен из сведений о сожженных жителях деревни Глубочица, которые смогли вспомнить свидетели происходящего Николай и Петр. Допрос производился младшим лейтенантом Государственной безопасности по поручению областной Чрезвычайной комиссии. Конечно, документы говорят лишь факты и можно только догадываться, что довелось пережить этим двум очевидцам, которые похоронили в страшном пекле вместе с родными свое счастливое будущее. Никогда уже мать Николая не выйдет встречать своего сына на пороге дома, никогда не увидит взрослыми своих детей Петр Савельевич.

Листая список убитых и угнанных граждан БССР по Глубочицкому сельскому Совету случайно бросаются в глаза два имени Анна и Иван двух лет.

Неужели матери ждали их появления на свет и кормили вечерами, прижав к своей груди, только для того, чтобы немецкие ноги топтали прах их заживо сожженных детей?

213 человеческих жизней Глубочицкого сельсовета убито и угнано в немецкое рабство. Эти ужасные страницы истории нельзя забыть. Увы, ушли или уходят из жизни последние, кто помнил и мог рассказать. Но их воспоминания хранят потомки.