Из истории поселка Гаек и его день сегодняшний
По зимней извилистой дороге редакционный автомобиль мчится подальше от райцентра: в сторону глубинки, которой свойственна тишина и размеренность жизни.
Пожар войны и возрождение
Гаек – поселок в Нисимковичском сельском Совете, основан в 20-е годы прошлого века жителями близлежащих деревень. В 1927 году здесь был организован первый колхоз «Красная звезда», работала ветряная мельница. Сколько усердия и труда прикладывало местное население ради благосостояния родимого уголка! Но в размеренную жизнь сельчан ворвалось военное лихолетье. Жители ушли в лес: кто партизанить, а кто для сохранения собственной жизни. Лишь изредка наведывались в свои жилища. В 1943 году, когда прижатые освободителями оккупанты отступали, сгорели все дома. И только один из них удалось спасти от пламени. Яков Андросенко, в трагическую минуту прятавшийся под полом в своем жилище, смог вовремя потушить огонь. Именно его дом стал кровом для односельчан, вернувшихся из леса после освобождения населенного пункта. Преодолевая послевоенные голод, холод, разруху, сельчане постепенно возрождали из пепла Гаек. Таская на руках бревна, возводили дома, создавали семьи, и жизнь в поселке закипела. Уже в 1960 году здесь стояло несколько десятков домов, было два сарая на 200 голов дойного стада и столько же молодняка совхоза «Нисимковичи», маслозавод выпускал свою продукцию, которая улетала, в буквальном смысле этого слова, со взлетной полосы за огородами во все уголки Союза: был здесь и свой аэродром. К тому же местные успевали ухаживать и за личными подсобными хозяйствами, о размерах которых сегодня приходится только вспоминать.
Две Татьяны и два Ивана
Наиболее подробно о тех временах могут рассказать старожилы – две Татьяны и обе Дубровские. Так сложилось, что в одно время девушки вышли замуж за двоюродных братьев, и, что самое интересное, – двух Иванов. Так и оказались в Гайке, где и сейчас коротают долгие зимние вечера.
Появилась на свет Татьяна Игнатьевна в поселке Гудок, что располагался недалеко от Гайка, за несколько месяцев до войны. Отец погиб на фронте и заботы о благосостоянии пятерых ребятишек легли на хрупкие плечи матери. Татьяна в семье была самая младшая. Но от работы не отлынивала: после школы и по хозяйству помогала, и с совхозным табуном справляться. Окончив Нисимковичскую десятилетку, повстречала свою любовь: Иван из соседнего поселка как раз возвратился из армии. Не теряя времени на долгие свидания, молодые поженились. А вскоре в семье появились дочь и сын. Никакой работы не боялась: трудилась на маслозаводе, дояркой на ферме и в бригаду ходила. Вместе с супругом, который работал трактористом, еще не один гектар земли обрабатывали, да и за домашней живностью ухаживали. И лошадь своя в хозяйстве имелась, и поросята в сараях хрюкали…
Приветливая и доброжелательная Татьяна Игнатьевна приглашает войти в дом, где все в интерьере говорит о любви женщины к вышивке. С юных лет подружилась с иголкой и ниткой. Цветастые покрывала, наволочки, выполненные гладью, изумительные картины крестиком, видно, что за ними провела мастерица сотни кропотливых дней, если ни ночей. Но она скромничает и неохотно говорит про рукоделие. Своих детей-горожан вспоминает: живут в областном центре, а супруга уж 18 лет как схоронила. Регулярно наведываются к матери помочь по хозяйству, хлопочут о ее здоровье да все к себе зазывают. Но Татьяна Игнатьевна наотрез отказывается покидать Гаек.
Татьяна Владимировна Дубровская придерживается схожего мнения. Разве что на семейные торжества готова покинуть родное жилище. А поводов у многодетной матери, признаться, немало. Вместе с мужем Иваном Григорьевичем вырастили троих детей, помогла воспитать шестерых внуков, и сегодня она счастливая прабабушка пятерых правнуков. Как радостно становится на душе пенсионерки, когда все родные собираются в отчем доме. Правда, зимние вечера приходится чаще коротать в одиночестве. В такие минуты всякий раз посещает ностальгия: еще несколько десятков лет назад в здешних домах было многолюдно, скот смачно жевал траву, избавляя сельчан от изматывающей косьбы, а совхозная ферма приносила доход. Татьяна Владимировна работала дояркой, а позже заведующей. Ферма была в те времена передовая. Ведь каждый из тружеников осознавал, что зарплата зависит от качества производимой продукции. Все переживали за общее дело. Бывало, вручную топорами в лютые морозы вскрывали силосную яму, чтобы накормить буренок. А те благодарили за заботу высокими надоями. А еще и за своим хозяйством успевала ухаживать. На подворье стояла корова, бычки, в сараях свиноматка и как минимум три поросенка, а еще куры, утки, гуси, под полсотни индюков выращивали. Землю обрабатывали гектарами. Сегодня от былого осталось пять соток огорода, пеструшки да пару котов. Жизнь в Гайке постепенно угасает: молодежь уехала в город, пустующие сараи фермы зарыли, густо заросла лесом взлетная полоса, один за другим уходят из жизни старожилы. Магазин закрыли, сейчас население поселка трижды в неделю обслуживает автолавка. Что говорить, лишь три мужика в Гайке осталось. Но по-прежнему все дружны и готовы прийти на выручку соседям. Отзывчивость, доброта и трудолюбие – отличительные черты жителей поселка. И пусть огонь жизни в населенном пункте не пылает как раньше, еще теплится надежда на то, что он не угаснет навсегда.
